doska1.jpg



Яндекс.Метрика
Традиционное обучение Что такое традиционное обучение (цитаты и комментарии)
Что такое традиционное обучение

Автор: Телегин М.В.

В этой статье мы раскроем наше видение традиционного обучения. Определимся с содержанием понятий «традиция», «обучение», «традиционное обучение». Перечислим существенные и необходимые признаки традиционного обучения. Обозначим сильные и слабые стороны традиционного обучения, социальные условия, в коих традиционное обучение наиболее эффективно. Приведём примеры успешной реализации традиционного подхода к обучению, дадим ссылки на культурные тексты – образцы традиционного подхода к обучению.
Мы построим изложение в двух основных формах: обычной статьи и статьи, состоящей из цитат и комментариев. Каждой из статей будет предшествовать наименование более конкретной и частной проблемы (темы). Отдельные разделы (темы), в своей совокупности дадут читателю объёмное, диалогичное, динамичное представление о традиционном обучении, заключающее в себе классические определения, включённые в самые злободневные и актуальные контексты. Постепенно мы планируем увеличивать количество тем.

 


Тема 1. Что такое «традиция» (цитаты и комментарии)

Контекст:
Прежде чем говорить о традиционном обучении, вспомним классические определения содержания понятия «традиция».

Цитата 1:
«Традиция - 1. То, что перешло от одного поколения к другому, что унаследовано от предшествующих поколений (напр. идеи, взгляды, вкусы, образ действий, обычаи и т.п.). 2. Обычай, установившийся порядок в поведении, быту».
Источник: Ожегов С.И. Словарь русского языка. – 20-е изд., М.: Рус. яз., 1989., С. 658.

Цитата 2:
«Традиция (от латинского tradition – передача), элементы социального и культурного наследия, передающиеся от поколения к поколению и сохраняющиеся в определённых обществах, классах, социальных группах в течение длительного времени. В качестве традиции выступают определённые общественные установления, нормы поведения, ценности, идеи, обычаи, обряды и т.д. Те или иные традиции действуют в любом обществе и во всех областях общественной жизни…»
Источник: Советский энциклопедический словарь/ Гл. ред. А.М.Прохоров. – Изд. 4-е. – М.: Сов. Энциклопедия, 1987., С. 1348.

Цитата 3:
«Традиция – передача духовных ценностей от поколения к поколению; на традициях основана культурная жизнь…»
Источник: Краткая философская энциклопедия. – М.: «Прогресс» - «Энциклопедия», 1994., С. 459.

Цитата 4:
«…Для традиции характерно: бережное отношение к сложившемуся ранее укладу жизни как к культурному наследству прошлого…»
« Сложившиеся в обществе традиции, отражая объективные условия его существования, выражают преемственность в общественной жизни и закрепляют в себе её наиболее устойчивые моменты. Традиции…выполняют прогрессивную роль до тех пор, пока они отвечают историческим потребностям, воплощают объективно возможную степень гуманности межчеловеческих отношений. Они становятся тормозом общественного развития, когда культивируют изживший себя уклад (примером могут служить патриархальное отношение к женщине, многожёнство, калым, которые иногда пытаются изобразить как национальные традиции). Каждое общество имеет свою меру традиционности; в нравственном аспекте она определяется потребностью установления гармоничных отношений между разными поколениями людей, преемственностью связи настоящего с прошлым…»
«Уважение к традиции как необходимый элемент исторической преемственности, памяти и благодарности предкам и предшественникам следует отличать от традиционализма как установки на неизменность бытия, идеализацию традиций и попытки разрешить современные проблемы и противоречия возвращением к прошлому, когда этих проблем не было или они не осознавались».
Источник: Словарь по этике/ Под ред. А.А.Гусейнова и И.С.Кона. – 6-е изд. – М.: Политиздат, 1989., С. 354.

Комментарий:
итак, традиция есть форма преемственности в различных видах человеческой деятельности, материальной и духовной, предполагающая полное или частичное воспроизведение способов и содержания деятельности предыдущих поколений.
Общество без традиций – дерево без корней, человек без души. Общество без традиций – не общество: людская масса, население, стая. А в стае социальные законы уступают место инстинкту, стая живёт по законам социального дарвинизма. В стае идёт перманентная война всех против всех. Мирные периоды тоже иногда случаются, когда «сильные», «победители», периодически прибегая к террору против «слабых», «побеждённых», «железной рукой» или острым клыком на время устанавливают потребный им порядок, уничтожив – разгромив других претендентов на власть и ресурсы. Живая традиция хранит общество от превращения в стаю.
Традиция – идентичность общества, его личность. Традиция истолковывает историю и мироздание, даёт людям смыслы жизни, выходящие за постылые рамки удовлетворения элементарных витальных потребностей. Традиция дарит людям надындивидуальные смыслы. Традиция – синоним культуры, а культура, по словам выдающегося физиолога Ивана Петровича Павлова, это ни что иное как «торможение инстинктов».
Степень «традиционности» того или иного общества, на наш взгляд, определяется конкретными социально-экономическими условиями жизни общества, а так же менталитетом, культурными особенностями людей, составляющих общество. Мы не являемся приверженцами традиционализма, как представления о некой «изначальной традиции», «неизменной сущности», выражающей высший, космический смысл мироздания. Мы не считаем, что в прошлом человечества был «золотой век», и не рассматриваем историю, как порчу, искажение, отход от установлений – традиции этого благословенного века, этого «органического» гармоничного мира гармоничных то ли титанов, то ли полубогов.
С другой стороны, традиция, как «особенность душевного склада», как коллективная память, как «архетипы», как совокупность фундаментальных верований, как устоявшиеся формы и методы реагирования, как самое, главное – ценности и вера, бесспорно, реальность. Реальность, подлежащая не метафизическому, но вполне диалектическому, с культурно-исторических позиций, истолкованию.
Попробуем несколько психологизировать приведённое выше определение. Каждую секунду мы получаем массу впечатлений, ощущений, восприятий, массу информации идущей извне. Как не запутаться в этом колоссальном информационном потоке? Очевидно, необходимо каким-то образом упорядочить, систематизировать данные органов чувств, построить субъективный образ объективного мира, преодолев хаос «выйти» в космос, увидеть единое во многом, сущность за явлением, содержание за формой. Вот тут-то и начинается самое интересное.
Представьте себе огромный ковёр во всю стену. Тысячи красок, хитросплетение нитей… Англичанин, увидев ковёр, скажет: «Какой совершенный геометрический узор». Араб, увидев то же самое произведение искусства, воскликнет «Какой совершенный растительный орнамент». В одном и том же предмете видеть разное… И действовать, в соответствии с собственным уникальным видением… Традиция, на наш взгляд, во многом совпадает с менталитетом. А менталитет это способ упорядочивания, систематизации информации, это «привычки мышления», это доминирующие установки в самых разных сферах, это мировоззренческие, нравственные выборы, это, в «сухом остатке» нечто пока очень трудно уловимое в категориях рациональных.
О том, что традиция – менталитет не миф, говорят устоявшиеся, достаточно ригидные формы исторической жизни различных обществ. Традиция и менталитет, проявляются в постоянно воспроизводящихся формах политики, экономики и культуры. Разве Достоевский, Толстой и Гоголь не раскрыли душу русского человека в её инвариантных чертах? Разве мы перестали «странно шествовать в истории», то, уничижаясь и находясь на грани исчезновения, то, вырастая колоссом, вылетая на мировой шлях волшебной птицей-тройкой? Традиция это когда… «С теми же улыбками, с песнями и муками, что певалось дедами – допоётся внуками».
А что сейчас в нашем любезном отечестве с традициями происходит? Скажем откровенно – в последние 20 лет наши традиции (традиции высокой русско-российской культуры) насильственно и отнюдь не стихийно уничтожаются. Доказательства? Уже не нужно никаких доказательств. Способный видеть и слышать – увидит и услышит. Пусть включит любое «средство массовой информации». С языком трагедия, с историческим сознанием трагедия, с пантеоном героев трагедия. Между поколениями пропасть. Раны исторические не рубцуются, а солью посыпаются. Война символов и памятников активизируется. Преемственности нет ни в чём. Разделены по любому важному вопросу люди ровно пополам. Одна половина на другую не прочь и сквозь прицел посмотреть. А сколько «граждан мира», для которых где сытнее, там и Родина. А «массовая культура», а ценности «современного продвинутого чела» как с нашими традиционными ценностями соотносятся? Да никак! Взаимоисключение.
Найдите во всей высокой русской литературе хоть пару страниц, поющих гимн богачу и богатству. Найдите хоть несколько строчек, где с цинизмом и злым мизантропическим сарказмом описываются страдания маленького человека - бедного, старика, ребёнка… И православие и коммунизм и литература наша всегда «милость к падшим» заключали в себе. И утверждение: «Мы», «Родина», «Государство», «Община», «Семья» – выше чем «Я». Духовное – выше материального. Правда, справедливость выше корысти и богатства. Есть вечная жизнь. Есть и Бог. Пусть Он и по-разному понимался.
«Дьявол – обезьяна Бога». Включите любое «средство массовой информации» там нашу традицию в полной мере увидите – как объект для ёрничества, издевательств, третирования.
А ведь исторический рывок можно совершить только если «инновации» ложатся на подготовленную почву традиции, если к «своему», лучшее из мирового опыта аккуратненько прививается. Так было в Японии. Где после поражения в войне новой линией фронта экономика стала. Где японский общинный дух был перенесён в производство. Где корпорации, промышленные гиганты по модели традиционной японской семьи строились.
И Китай к своему конфуцианству и очень по-китайски понимаемому коммунизму сумел таки приспособить многие западные «аксессуары». И вот, пожалуйста, сверхдержава. И Белоруссия тоже своим путём идёт. И Куба. У них развитие на базе традиций. У них общество, народ.
А те кто «чужим умом» жить собирался, своё абсолютно отринув, в другом, ох и незавидном положении пребывают. Россия, Аргентина, Украина… У нас деградация. Мы, отказавшись от не раз нас спасавшей традиции, из общества обращаемся в стаю, из народа в население.

Тема 2. Что такое обучение (цитаты и комментарии)
В педагогике и психологии труднее всего найти ответы на самые, казалось, простые, краеугольные вопросы. За множеством диаметрально противоположных дефиниций так часто теряется суть. Постараемся выявить основные противоречия в подходах к трактовке обучения.

Цитата 1:
«Обучение, основной путь получения образования, целенаправленно организованный, планомерно и систематически осуществляемый процесс овладения знаниями, умениями и навыками под руководством педагогов, мастеров, наставников и т.д. Тесно связано с воспитанием и ведётся в учебных заведениях и в ходе производственной деятельности, а так же в армии».
Источник: Советский энциклопедический словарь/ Гл. ред. А.М.Прохоров. – Изд. 4-е. – М.: Сов. Энциклопедия, 1987., С. 912.

Цитата 2:
«Обучение – активная целенаправленная познавательная деятельность ученика под руководством учителя, в результате которой учащийся приобретает систему научных знаний, умений и навыков, у него формируется интерес к учению, развиваются познавательные и творческие способности и потребности, а так же нравственные качества личности».
Источник: Педагогика: учеб./ Л.П.Крившенко и др.; под ред.Л.П.Крившенко. – М.: ТК Велби, Изд-во проспект, 2007., С. 418.

Комментарий:
Если вы обратите внимание на источники, то увидите – первый и относится к началу перестройки, а определение «обучения», приведённое в нём, дано ещё в эпоху «развитого социализма», так и кочует из словаря в словарь. Второй источник – один из последних учебников по педагогике наших дней, допущенных Министерством образования и науки РФ, для студентов ВУЗов, обучающихся по педагогическим специальностям. Почувствуйте разницу.
Интересный факт, в словаре «Семейное воспитание», выпущенном Политиздатом в 1990 году для обучения вообще место не нашлось! Для статьи «Цветоводство в семье» нашлось, для статьи «Техника чтения» - сколько угодно. А для обучения – нет места. Наверное, ещё не успели определиться издатели, какого определения от них ждут, как оно там наверху, у властных небожителей повернётся, и от греха решили подстраховаться, и никакого определения не давать. Ох уж эти хитрецы, премудрые политкорректные пескари от педагогики. Хотя, если быть справедливым, то в упомянутом словаре всё-таки есть статьи «Обучение дошкольное» и «Учение». Последняя статья бессодержательна настолько, что превращена в поистине «тощую», ничего не говорящую абстракцию.

Цитата 3:
«Обучение дошкольное – целенаправленное сообщение детям дошкольного возраста знаний, умений и навыков по определённой программе».
Источник: Семейное воспитание: Краткий словарь/ Сост.: И.В.Гребенников, Л.В.Ковинько. – М.: Политиздат, 1990., С. 160.

Цитата 4:
«Совместная творческая деятельность учителя и ученика, направленная на достижение целей образования. Этот процесс осуществляется по программе, определяющей объём знаний, умений и навыков, который должен приобрести обучаемый. Учение развивает мышление, совершенствует память и речь, формирует нравственные качества, ценностные ориентации, эстетические вкусы, разумные потребности, как в духовной, так и в материальной сфере человеческого бытия».
Источник: Семейное воспитание: Краткий словарь/ Сост.: И.В.Гребенников, Л.В.Ковинько. – М.: Политиздат, 1990., С. 281.

Контекст:
Плавно перейдём к психологическому и философскому словарям.

Цитата 5:
«Обучение – процесс целенаправленной передачи общественно-исторического опыта; организация формирования знаний, умений, навыков. Проблема обучения рассматривается не только в педагогической психологии. <> Подход к проблеме обучения во многом определяется базовыми общепсихологическими позициями. Сторонники теорий спонтанного развития, признавая большую роль обучения в приобретении человеком общественного опыта, считают, что обучение есть процесс внешний по отношению к психическому развитию, разворачивающемуся по собственным законам, не связанным с актуальным бытием субъекта. В советской психологии обучение и развитие не отождествляются, но при этом подчёркивается ведущая роль обучения, создающего учащемуся «зону ближайшего развития», способствующего выработке средств и способов ориентации в действительности».
Источник: Психология. Словарь / Под общ. ред. А.В.Петровского, М.Г.Ярошевского. – 2-е изд., испр. И доп. – М.: Политиздат, 1990., С. 243.

Цитата 6:
«Обучение – … процесс целенаправленной передачи общественно-исторического опыта. Обучение основывается на запоминании…».
Источник: Краткая философская энциклопедия/ Сост.: Губский Е.Ф., Кораблёва Г.В., Лутченко В.А. – М., Издательская группа «Прогресс» - «Энциклопедия», 1994.

Комментарий:
Из приведённых определений ясно, что педагогика, как область знаний, непосредственно связанная с идеологией, увы, вполне попадает под известное марксистское определение: «служанка политики».
Судите сами. В СССР главный смысловой акцент при определении содержания понятия «обучение» делался на полюсе «обучающего», «учителя», педагога, наставника. Подчёркивалось, что обучение, это, прежде всего, «передача общественно-исторического опыта», «трансляция знаний, умений и навыков», «формирование научного мировоззрения, морально-нравственных качеств» и даже «сообщение знаний, умений, навыков».
В подавляющем большинстве определений обучения, относящихся к советскому периоду времени, отмечался целенаправленный, заранее спланированный, планомерный характер обучения. (Нередки трактовки обучения как «деятельности по передаче общественно-исторического, культурного опыта», а деятельность, как известно и есть «целенаправленная активность»).
Типичной для советских словарей являлась критика, (как сейчас очевидно, далеко не лишённая оснований), буржуазных, «педоцентричных» теорий обучения, «проповедующих аполитичность обучения», «независимость обучения от классовой структуры общества», шире, «от господствующих социально-экономических отношений». С другой стороны, аргументированной критике советских педагогов подвергались биологизаторские, «рефлексологические» подходы к обучению. Советская педагогика настаивала на несводимости обучения к положительному или отрицательному подкреплению того или иного поведения. Осуждался бихевиоризм, «не проводящий качественного различия между обучением человека и дрессурой животных», «редуцирующий обучение до элементарной связи стимул-реакция», «выхолащивающий социальный смысл обучения».
Итак, в советское время (которое внутри себя тоже крайне неоднородно, сравните сталинский и перестроечный этапы), иначе и быть не могло, педагогика была призвана по образцу, выработанному руководящими инстанциями, планомерно «формировать» «нового человека», обладающего всеми необходимыми для «строительства коммунизма» знаниями, умениями и навыками.
«Новое время – новые песни». Социальная структура общества изменилась до неузнаваемости. Процесс уничтожения советского строя и зарождения нынешнего российского сопровождался столь же масштабной «перестройкой» педагогики.
Есть у Александра Зиновьева интересная мысль. Он полагал, что современное российское общество есть продукт распада, деградации советского строя. При такой социально-экономической инволюции (движении вниз) воскресают из небытия старые, архаичные, казалось, сошедшие с исторической арены отношения, социальные группы, учения, экономические уклады. Вся эта поднятая обрушением советского строя «муть» вступает в соприкосновение, как говорит молодёжь, «в замес», с различными некритически и, разумеется, лишь внешне, формально заимствованными у победителя (Запада) формами социальной организации. Получается общество, похожее на «шампунь и ополаскиватель в одном флаконе». Общество, напоминающее главных героев триллера «Восставшие из ада». И вот перед нами некий нежизнеспособный гибрид, сочетающий худшие черты «советизма» и чисто декоративные, чуждые менталитету подавляющего большинства народа, псевдозападные «бантики и рюшечки».
На наших глазах возникает общество-мутант, сочетающее, казалось, несочетаемое: худшие формы чиновничье-бюрократического беспредела, с диким пещерным «рынком», характеризующимся социальным дарвинизмом, тотальной безжалостной сверхэксплуотацией человеческих и природных ресурсов, сырьевой, колониально-компрадорской ориентацией экономики. Дай Бог, что бы мы ошиблись.
Современная российская официальная педагогика худо-бедно подвёрстывается под «заказ», исходящий от современного российского процветающего, стабильного и гармоничного общества. Даже бежит впереди паровоза, и при этом лижет руку, заглядывает в глаза хозяина, пытается предвосхитить ещё не артикулированные им желания. Сделать это довольно просто, надо взять и перевернуть знаки. Поменять плюс на минус, минус на плюс. Что при Советах (да и при Империи) было хорошо объявить плохим, к каждому тезису подобрать антитезис и отстаивать его с пеной у рта.
Забыть, что писали раньше. Меньше стесняться. Отринуть стыд. Как говорил главный прихватизатор, осчастлививший всё население «Волгой» на брата: «Больше наглости».
Проверим наш тезис. Поколебавшись некоторое время в начале 90-х «маятник» отечественной педагогической мысли всё увереннее пошёл вслед за «линией партии». Только уже не той, коммунистической, совсем совсем другой.
От средоточия на стороне учителя, заклеймив советскую педагогику как «субъект-объектную», «несвободную», «директивную», «казарменную» и даже «рабскую», светочи педагогической мысли переметнулись на другую чашу – чашу его величества ученика. Теперь в центр педагогического процесса поставлена «личность ученика», а современная отечественная педагогика высокопарно наименовала себя «личностноориентированной». Вполне естественный для примитивно понятого, далеко не полностью переваренного, абстрагированного от религиозных и других культурных предпосылок, рыночно-либерального мировоззрения ход.
«Свободная», «атомарная», «автономная» личность превыше всего. Эта личность, по факту рождения (от генов?, от Бога?) заключает в себе некие «индивидуальные особенности», «способность к саморазвитию», «личностную специфику».
Прикрываясь коварным лозунгом «Ребёнок – мера всех вещей», либералы («А слона-то мы и не заметили») отрывают обучение от его социальных корней, выхолащивают социальный смысл обучения («Передача взрослым и присвоение ребёнком общественно-исторического опыта, необходимого для социальной жизни»).
Сначала исподволь, а теперь в открытую подсовывается, протаскивается совершенно несвойственная нашему менталитету метафора обучения. Рыночная метафора. Человеческий опыт, вся сумма знаний, способов действий, средств общения – ассортимент супермаркета. Ребёнок – покупатель. Учитель – продавец-консультант. Задача учителя-продавца, помочь ребёнку определиться с собственными потребностями, сориентироваться в многообразии товаров… И конечно же, далее следует фетиш либералов – «свободный выбор». Да, ребёнок делает «свободный выбор», обеспечивающий максимально возможное развитие его (то ли природных, то ли божественных задатков) в наличных условиях жизни. Разве не об этом определения обучения гласящие: «Обучение – это активная познавательная деятельность ученика»?
Ребёнок сам определяет, что ему нужно. Но позвольте, с какого возраста? На каком основании? Где эта определялка находится? Голосуй умом? Голосуй сердцем?
Что бы осознанно выбирать, надо уже быть образованным и культурным человеком, уже обладать неким минимумом пресловутых знаний, умений и навыков. Откуда у ребёнка возьмётся этот начальный запас, эта «подушка безопасности»? По-моему здесь явная попытка, прямо по А.Зиновьеву, вернуться далеко назад от научной мысли к религиозным догматам и идеалистической философии. Ничего не имею против, только причём здесь наука педагогика. И как быть с тезисом о ведущей роли обучения в развитии ребёнка? Ведь при современном понимании выходит, что обучение лишь сопровождает и обслуживает развитие, но никак «не ведёт его за собой». И что это за таинственная сила «развитие»? И почему она не срабатывала, когда человеческие детёныши оказывались в стаях животных? И вместо Маугли получался зверь?
Или вот так посмотреть, что если ребёнку позволить кушать всё что он захочет? И оставить его в том же современном супермаркете без руководства и ограничений со стороны взрослого? Представляете, какой стройный человек взрастёт, и как прекрасно будет функционировать его желудок.
Обучение – «деятельность ребёнка». Так, так, и здесь позвольте усомниться. Дабы осуществлять деятельность, вспомним то высокое значение, коим наделяли этот термин советские психологи, надо уметь ставить цель, планировать собственные действия по её реализации, отслеживать промежуточные результаты, корректировать способ действий, бичами воли заставлять себя делать то, что надо, а не то, что хочется. Прежде чем ученик станет субъектом (творцом, хозяином-распорядителем) собственной учебной деятельности, много воды утечёт, семь потов с учителя сойдёт. Обучение – «деятельность ребёнка». Парадокс, но осуществлять учебную деятельность, как и всему на свете, необходимо долго и кропотливо учиться. «Учебная деятельность ребёнка» это вообще не альфа, а, скорее, омега обучения, это идеал. С его достижением правомерно говорить о самообучении, самообразовании. А до реализации идеала, – какая уж там «деятельность».
И ещё один вопросик, разве самим подбором содержания образования, содержания учебников, учебных программ, их номенклатурой, общество через школу не влияет на ребёнка? Выбирая что-то одно (из того, что предлагает образовательное меню) ребёнок тем самым отказывается от чего-то другого.
Меня могут обвинить в том, что я передёргиваю факты, намеренно утрирую и опошляю. «Никто не говорит, что ребёнок учиться самостоятельно, никто не игнорирует взрослого, мы не отрицаем влияния общества на ребёнка». Но если вы не отрицаете социальной природы обучения, говорите «А», то будьте последовательны, произнесите «Б». Ребёнок не в безвоздушном пространстве живёт. У учителя есть определённый социальный заказ. Музыку заказывает тот, кто платит. Платит тот, у кого собственность. Маркс во многом прав. В «классовом», рыночном обществе «индивидуальную траекторию развития ученика», содержание и методы обучения определяют не только таланты и способности ученика (хотя и это есть для некоторой части учащихся), но потребности рынка труда, возможности родительского кошелька, ожидания, «образ будущего», навязываемый масмедиа населению.
Маркс во многом прав. Но Маркс жил в позапрошлом веке. Изобретение кино, радио, телевизора и компьютера в значительной мере поставило не только труд и рабочее время, но и само сознание эксплуатируемых под контроль эксплуататоров. Технический прогресс, увы, в рыночном обществе, был обращён против людей, позволил в новых «информационных» формах возродить, казалось, канувшие в Лету, тотальную дезориентацию, непонимание обманутыми своих интересов и мотивов обманщиков. Средства отупления, манипуляции сознанием населения оказались столь мощными, что присвоившая их себе в виде собственности финансово-бюрократическая олигархия оказалась в состоянии повернуть исторический процесс вспять, в сторону деградации и регресса.
Итак, школа ведёт ребёнка не абы в каком направлении, а в определённом. Школа всегда формирует человека с заранее заданными качествами, позволяющими сохранить социальный статус-кво, позволяющими именно этому обществу, (с его «элитой», властной вертикалью, распределением собственности и продуктов труда и т.д.), воспроизводиться во времени.
Этот тезис прекрасно иллюстрируется, подтверждается положением дел в отечественном образовании. Скажите, кто подумал о детях, клепая немыслимую армию «экономистов», «юристов». Наша система образования, вопреки объективным нуждам страны в развитии собственной экономики, продолжает на радость (или по заказу) конкурентов готовить неучей, не обладающих фундаментальными знаниями, не способных сколько-нибудь системно мыслить. И всё это делается ради сохранения власти кучки прихватизаторов, прекрасно осознающих, что грамотный, рассуждающий, образованный народ немедленно призовёт к ответу чиновников и олигархов, сдающих интересы России, ради сохранения собственной власти.
Посмотрите на историческое образование на Украине и в Эстонии. Каким таким личностным особенностям маленьких украинцев отвечает тезис о палаче Бандере, как «воплощении лучших качеств украинского патриота»? Каким таким личностным особенностям маленьких эстонцев отвечает насаждаемая властями мерзкая ложь о советском солдате-освободителе – как оккупанте? Впрочем, у нас не лучше дела обстоят.
В заключении хотелось бы дать собственное определение обучения.
Обучение – это процесс социального взаимодействия, в ходе которого происходит:
- преподавание (объяснение) – передача части культурного опыта человечества (знаний, умений, навыков, способов деятельности, средств деятельностного общения, морально-нравственных ориентиров и ценностей) от сведущих носителей этого опыта (учителей, в широком смысле) к несведущим (ученикам);
- учение (понимание) – распредмечивание и присвоение культурно-исторического опыта учениками, снятие объективного содержания получаемых знаний, умений, навыков, в субъективной форме (смыслы, мысли, способности, умения, чувства) ученика.
- социальная стандартизация, социализация человека, подчинение индивидуума требованиям социума;
- осознание человеком собственной «самости», «уникальности», «идентичности», «свободы», как возможности и необходимости бороться с разрушительными, регрессивными, энтропийными процессами (злом, смертью, насилием, разрушением), и всемерно способствовать победе сил человечности, подлинного гуманизма (добра, жизни, света).
Педагогика – не математика: свой предмет, свои методы, свои критерии достоверности результатов познания, свой способ получения знаний, своё отношение между субъектом (человеком познающим) и объектом познания.
Существенным ограничением данного мною определения обучения является игнорирование в нём архиважной, сверхактуальной темы – проблемы так называемого латентного, спонтанного обучения. Обучения, осуществляющегося вне стен школ, детских дошкольных учреждений, других социальных институтов специализирующихся на обучении и воспитании подрастающего поколения. Как известно, обучающее воздействие на человека «оказывает вся социальная ситуация развития», то есть «всё многообразие отношений, в которые включён индивид» (Л.С.Выготский).
Государства с их колоссальными возможностями, транснациональные промышленные и медиа корпорации, влиятельные политические силы, религиозные и идеологические течения, борются за «человеческий ресурс» - «потребителей», «сторонников», «адептов». Сражаются с применением самых совершенных суггестивных технологий психосемантического воздействия, нейролингвистического программирования. В мире идёт война слов, образов, смыслов, метафор, концептов, ценностей. За каждой из противоборствующих сторон стоят вполне конкретные политико-экономические интересы, религиозные и политические выборы – убеждения.
Армии психологов, методологов, журналистов, кинорежиссеров, политологов, специалистов по «обработке мозгов» рекрутируются, нанимаются под осуществление того или иного «проекта». Все эти «профессионалы» вольно или невольно, но объективно занимаются целенаправленной деятельностью по передаче реципиентам, выгодной заказчику «картины мира», трансляцией части человеческого опыта «ученикам», «аудитории», «электорату». Иными словами, специалисты по обработке мозгов занимаются ОБУЧЕНИЕМ, замаскированным в социологической рекламе (реклама образом жизни), якобы свободных обсуждениях, тенденциозном подборе событий включаемых в информационный поток, напротив, замалчиванием некоторых тем и т.д. Такая изощрённая атака на сознание, такое с позволения сказать, «обучение» подпадает под все признаки манипуляции сознанием (субъект манипуляции, тайно, «в тёмную» влияет на объект манипуляции, с тем, что бы достичь своих целей за счёт ресурсов объекта манипуляции). О подобных манипуляторах – софистах, изобретателях риторики, прекрасно сказал ещё Сократ, назвав их «необходимой частью демократии».
Итак, обучение в школе, обучение «институциональное» - малая часть обучения. Школа – плоть от плоти общества и идущих в нём процессов, школа и учителя зачастую (всё чаще) есть объекты обучения и манипуляции со стороны более влиятельных сил. А. Зиновьев как-то заметил, что те, кто формирует сознание «специалисты по обработке сознания», первыми теряют навыки самостоятельного мышления и начинают некритично принимать и без раздумий транслировать опасные идеи и установки, чуждые объективным потребностям развития общества. К сожалению, данная констатация относится к значительной части учителей.

Тема 3. «Традиционное общество»: из истории термина

Итак, традиционное обучение – продукт традиционного общества. Значит, придётся проанализировать традиционное общество. «Традиционное общество» термин насквозь политизированный и поэтому встречается чрезвычайное разнообразие взаимоисключающих трактовок. Я вынужден кратко сформулировать свою точку зрения, высказать свою авторскую, пристрастную, субъективную позицию.
При желании некую идейную подоплеку традиционализма можно отыскать уже у Платона, в его учении об идеальном государстве, в его сокрушительной критике демократии. Классические, хрестоматийные трактовки традиционализма и традиционного общества, восходят к более позднему времени, как мне кажется, берут начало в эпоху Возрождения и Нового Времени. Нидерландская, Английская, и особенно Французская буржуазные революции для низложения существующего в Европе феодально-абсолютистского порядка, устами своих идеологов, прибегнули к массированной, тотальной морально-религиозной дискредитации средневековья, объявив средние века «тёмными», «мрачными».
Становящийся в Европе буржуазно-капиталистический строй пытался делегитимизировать, опорочить, очернить как «мракобесие» собственную средневековую историю. «Всякое действие рождает противодействие». Феодализм защищался, указывая на масштабные издержки буржуазных революций, на неизбежные «потери», порой превышающие сомнительную выгоду «приобретений».
Социально-экономическое противостояние между буржуазным и феодальным укладом и привели к систематической разработке проблемы традиционного общества, и шире традиционализма. Разочарование в революционных идеалах заставило многих западноевропейских мыслителей (де Местера, де Бональда, Балланша, Шатобриана и др.) со всей силой поставить вопрос об обоснованности инноваций. При своём зарождении традиционализм, разработавший концепцию «органического» (впоследствии «традиционного общества») политически являлся обоснованием феодально-аристократической оппозиции революционному движению.
В России в 19 веке западноевропейский спор между либералами и приверженцами традиции нашёл отражение в интереснейшей, напряжённой дискуссии между западниками (сторонниками модернизации по западному образцу) и славянофилами, «почвенниками» (сторонниками традиции).
Вместе с тем, многие авторитетные учёные (Н.Я. Данилевский, М.Вебер, О.Шпенглер, А.Д.Тойнби) справедливо полагают, что сам либерализм, хоть он и претендует на универсальность, глубоко укоренён в традиции протестантизма.
Впоследствии, с развитием колониализма, переходом Запада к всеобъемлющей колониальной эксплуатации незападных стран и народов, идеи о традиционном (закрытом, тоталитарном обществе) как «тупиковой» линии исторического развития, потребовались Западу для оправдания собственных экспансионистских устремлений. Для их маскировки под «цивилизационную миссию белого человека» по отношению к регидным, костным «туземцам» - врагам прогресса и просвещения. В свою очередь, некоторые «туземцы» попались на удочку «демократизаторов» и стали грезить о традиционализме как спасительной гавани, плацдарме, на котором можно «и рыбку съесть, и косточкой не подавиться»:
- сохранить свои особенности, поступившись мелочами сберечь «то, что свято», не отдать «шайтану» самое ценное;
- измором взять, оттянуть развязку, дождаться пока «то ли шах, то ли ишак издохнут», пересидеть в крепости традиций очередную атаку Запада;
- украсть, скопировать у запада его военно-технологические и организационные преимущества, не афишируя построить мощную армию, что бы суметь дать Западу чисто военный отпор, сделать для Запада неприемлемой «цену агрессии».
Так и не преодолев (и не собираясь преодолевать) свой цивилизационный, западный монизм-эгоцентризм, мня себя «пупом земли», Запад презрительно, сверху вниз смотрит на традиционное общество, через губу ставит традиции диагноз: нежизнеспособность, ригидность, архаичность, «нерациональное упорствование в собственной тупости и невежестве», «неадекватность», «прогрессирующие отставание». Рецепт от «болезни» собственной идентичности выписывается простой, однозначный, на все случаи жизни: забудьте себя, превратитесь в нас, модернизация по западному образцу – или смерть.
Причём, любопытное обстоятельство, в отношении к традиционному обществу как к обречённому и «примитивному» сливаются голоса вроде бы антагонистических течений: классического либерализма, западных консерваторов и неоконсерваторов, радикального рыночного либерализма, троцкистов, современных глобализаторов, леваков, ортодоксальных марксистов. (У Маркса и Энгельса весьма перспективной нам кажется едва наметившаяся линия по изучению азиатского способа производства. Весьма любопытны так же контакты марксистов и российских народников, в переписке с Верой Засулич отцы марксизма высказывали мысль о том, что Россия, опираясь на «русскую крестьянскую общину», минуя капиталистическую стадию развития, может шагнуть в капитализм). Вместе с тем, «и Брут тоже», и Маркс с Энгельсом, рассматривая историю как линейный, «всемирно-исторический процесс смены общественно-экономических формаций», именно в капитализме видели последнюю ступень перед коммунизмом, считая традиционное общество «простым» и «примитивным».

Цитата 1:
«Традиционные действия и отношения ориентированы не на достижения определённой цели (что характерно для рационального действия) и не на реализацию специально зафиксированной нормы, но на повторение прошлого образца. (Функциональность, целесообразность традиции, обеспечивающей поддержание определённого социального строя и норм обычно не осознаётся). …всякое новшество в механизме передачи традиции оценивается как вредное отклонение и устраняется»
Источник: Философская энциклопедия. Гл ред. Ф.В.Константинов. М., «Советская энциклопедия», 1970, Т. 5., С. – 253.

Цитата 2:
«Универсальной формой поддержания социальной организации и культуры традиция может служить лишь в относительно простых, изолированных и стабильных социальных структурах, где идеологические и рационально-практические сферы деятельности не обособлены от сферы воспроизводства культуры. («Традиционные общества», чертами которых в наибольшей мере обладают первобытные, азиатские, патриархальные социальные формы). Традиция оказывается здесь необходимым и достаточным средством «простого воспроизводства» социальной системы во времени».
Источник: Философская энциклопедия. Гл ред. Ф.В.Константинов. М., «Советская энциклопедия», 1970, Т. 5., С. – 253.

Цитата 3:
«Во всех этих формах основой развития является воспроизводство заранее данных… отношений отдельного человека к его общине и определённое, для него предопределённое и объективное существование как в его отношениях к условиям труда, так и в его отношении к своим товарищам по труду, соплеменникам и т.д. - в силу чего эта основа с самого начала имеет ограниченный характер, но с устранением этого ограничения она взывает упадок и гибель».
Источник: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т.46, ч.1., С.475.

Комментарии:
Приведённые определения из философского словаря советских времён, а так же цитата из произведений Маркса и Энгельса в своей интенции, направленности, в своих базовых установках по отношению к традиционному обществу и традиции поразительно созвучны настроениям, царящим в кругах современных прозападных либералов из сообщества «независимых» яйцеголовых экспертов.

Цитата 4:
Традиционное общество — общество, которое регулируется традицией. Сохранение традиций является в нём более высокой ценностью, чем развитие.
Для традиционного общества, как правило, характерны: традиционная экономика; преобладание аграрного уклада; стабильность структуры; сословная организация; низкая мобильность; высокая смертность; высокая рождаемость; низкая ожидаемая продолжительность жизни.
Традиционный человек воспринимает мир и заведенный порядок жизни как нечто неразрывно-целостное, холистичное, священное и не подлежащее изменению. Место человека в обществе и его статус определяются традицией (как правило — по праву рождения).
В традиционном обществе преобладают коллективистские установки, индивидуализм не приветствуется (т. к. свобода индивидуальных действий может приводить к нарушению заведённого порядка). В целом для традиционных обществ характерен примат коллективных интересов над частными, в том числе примат интересов имеющихся иерархических структур (государства, клана и т. п.). Ценится не столько индивидуальная дееспособность, сколько то место в иерархии (чиновничьей, сословной, клановой и т. д.), которое занимает человек.
Традиционные общества, как правило, авторитарны и не плюралистичны. Авторитаризм необходим, в частности, для пресечения попыток несоблюдения традиций или их изменения.
В традиционном обществе, как правило, преобладают отношения перераспределения, а не рыночного обмена, а элементы рыночной экономики жёстко регулируются. Это связано с тем, что свободные рыночные отношения повышают социальную мобильность и изменяют социальную структуру общества (в частности, разрушают сословность); система перераспределения может регулироваться традицией, а рыночные цены — нет; принудительное перераспределение препятствует «несанкционированному» обогащению/обеднению как отдельных людей, так и сословий. Преследование экономической выгоды в традиционном обществе зачастую морально осуждается, противопоставляется бескорыстной помощи.
В традиционном обществе большинство людей всю жизнь живет в локальном сообществе (например деревне), связи с «большим обществом» довольно слабые. При этом родственные связи, напротив, очень сильны.
Мировоззрение (идеология) традиционного общества обусловлено традицией и авторитетом.
Источник: Википедия.

Комментарий:
Ба, «смотрите кто пришёл», да ведь традиционное общество, согласно определению, поставленному на первое место «объективным» и «аполитичным», «свободным» интернетом (который всегда норовит себя с большой буквы тиснуть) это же Запад наоборот! Да, да традиционное и демократическое (открытое, рыночное) общества, воспринимаются прозападными идеологами как антагонисты во всём, антитезы. Традиционное общество для Запада – сборище всех пороков, ад на земле: и развитие не ценность, и смертность высокая, и люди мало живут, а рожать успевают многих, и индивидуализм не приветствуют, и авторитарны и неплюралистичны, и рыночную экономику взашей гонят… Дикари. Может ли такая демонизация традиционного общества быть случайностью. Я по Станиславскому, «не верю».
Итак, западное экспертное сообщество, с лёгкой руки Карла Поппера («Открытое общество и его враги») рьяно клеймит традиционные общества, фокусируя их в «собирательный образ врага», сочетающий в себе черты европейского средневековья, восточных деспотий, китайской цивилизации, итальянского фашизма, германского национал-социализма, сталинского СССР, афганского Талибана и прочего «международного терроризма». На мой взгляд, Генри Киссенжер, Збигнев Бжезинский, Маргарет Тэтчер, Мадлен Олбрайт, Хавьер Солана, выражают указанную линию в наиболее рафинированном, законченном и «респектабельно-официозном» виде.
Повторю свой вопрос. Может ли такая демонизация традиционного общества быть простой случайностью, совпадением? Разве сам Запад в лице хотя бы Шпенглера и Тойнби, разве выдающиеся отечественные учёные от Н.Я.Данилевского до Л.Н.Гумилёва, разве сама история, наконец, не показали, что традиционное общество вовсе не является синонимом отсталости и ригидности, как пытаются представить сторонники либерализма. Напротив, именно синтез традиции и инноваций, опора на особенности национального менталитета, в сочетании с творческим, непрямым заимствованием зарубежного опыта (творческим, а не механистическим), позволял многим странам осуществлять эффективную догоняющую, а затем и обгоняющую (всегда на собственной основе) модернизации. Достаточно проанализировать вспомнить петровскую и сталинскую модернизации, обратить внимание на историческое развитие современных Китая и Белоруссии, Кубы и Венесуэлы, что бы убедиться в правомерности данного тезиса.

Тема: «Поучение» Владимира Мономаха как пример традиционного подхода к воспитанию

Контекст:
Психолого-педагогическую характеристику традиционного воспитания и обучения вы можете найти на страницах нашего сайта . Далее мы приведём ряд культурных «образцов», текстов, свидетельствующих об инвариантности и преемственности – духовной, ценностной и методической, деятельностной, организационной… Той самой преемственности, эстафете, перекличке поколений, которую мы и называем традицией в области отечественного образования.
Первым в ряду высоких культурных образцов традиционного подхода к образованию по праву стоит непревзойдённое «Поучение» Владимира Мономаха. Владимир Мономах – внук византийского императора Константина Мономаха занимал великокняжеский престол в 1113 – 1125 гг. Это один из последних князей, которому вопреки объективным тенденциям, удавалось удерживать под своею тяжёлой рукой единство русских земель (через семь лет после смерти Мономаха начался период феодальной раздробленности).
Мономах пришёл к власти после кровопролитного восстания в Киеве, когда киевское боярство, уставшее от княжеских междоусобиц, напуганное восстанием низов, пригласило на престол отважного и мудрого переяславского князя. Внутренняя политика Мономаха была направлена на смягчение самых кричащих, опасных противоречий, разъедающих ткань древнерусского общества. Мономах дополнил «Русскую правду» «Уставом Владимира Мономаха». Устав упорядочивал взимание процентов ростовщиками, улучшал правовое положение купечества, регламентировал институты холопства и закупничества. Иными словами, древнерусское государство в лице Мономаха пыталось в какой-то мере защитить интересы простых общинников («люди» в «Русской правде») от произвола «сильных мира сего» - бояр, княжат, старших и «молодших» дружинников, а так же ростовщиков. При Мономахе вырос международный вес и авторитет Руси, на «половецком фронте» наступило относительное затишье. Годы правления Мономаха – время расцвета древнерусской культуры. При Мономахе монахом Киево-Печерского монастыря Нестором была составлена начальная русская летопись «Повесть временных лет».
Примечательно, символично, что Мономах вошёл в историю не только как выдающийся политик и воин, но и как писатель, Учитель. Главное произведение Мономаха – «Поучение», известно нам благодаря Лаврентьевской летописи, где оно читается под 1096 годом. «Поучение» – одно из первых дошедших до нас светских произведений, написанное Мономахом в назидание своим детям и потомкам. Владимир начал писать «Поучение» после съезда князей в Любече, когда на Руси вновь вспыхнули междоусобицы. Поэтому весь его текст проникнут страстным призывом к единству Руси, к объединению всех сил для борьбы с внешними врагами. «Поучение» состоит из трёх частей. Видимо Мономах работал над «Поучением» до конца жизни. В «Поучении» князь подводит итоги своей государственной деятельности, и, шире, всего земного пути. Рассказывает нам об отношении к вере, власти, поданным, Родине, врагам. «Поучение» отличает своеобразный «воинствующий дидактизм», нравственная позиция автора высказана исчерпывающе определённо и страстно. Поучение читается на одном дыхании, как завет не только сыновьям, но и «иным, кто прочтёт», завет потомкам.

Цитата:
«Дети мои или иной кто, слушая эту грамотку не посмейтесь, но кому из детей моих она будет люба, пусть примет её в сердце своё и не станет лениться, а будет трудиться.
Прежде всего, Бога ради и души своей, страх имейте Божий в сердце своём и милостыню подавайте нескудную, это ведь начало всякого добра».
«Зачем печалишься, душа моя? Зачем смущаешь меня? Уповай на Бога, ибо верю в него». «Не соревнуйся с лукавыми, не завидуй творящим беззаконие, ибо лукавые будут истреблены, послушные же Господу будут владеть землёй».
«Ибо как Василий (Василий Великий – византийский богослов, архиепископ Кесарийский, около 330 – 379 гг.) учил, собрав юношей: иметь душу чистую и непорочную, тело худое, беседу кроткую и соблюдать слово Господне: «Есть и пить без шума великого, при старых молчать, премудрых слушать, старшим покоряться, с равными и младшими любовь иметь, без лукавства беседуя, а побольше разуметь; не свирепствовать словом, не хулить в беседе, не смеяться много, стыдиться старших, с нелепыми женщинами не беседовать, глаза держать книзу, а душу ввысь, избегать суеты; не уклоняться учить увлекающихся властью, ни во что не ставить всеобщий почёт».
«О владычица Богородица! Отними от сердца моего бедного гордость и дерзость, чтобы не величался я суетою мира сего» в ничтожной этой жизни».
«Как отец чадо своё любя, бьёт его и опять привлекает к себе, так же и Господь наш показал нам победу над врагами, как тремя делами добрыми избавляться от них и побеждать их: покаянием, слезами и милостынею». «Бога ради, не ленитесь, молю вас, не забывайте трёх дел тех, не тяжки ведь они; ни затворничеством, ни монашеством, ни голоданием, которые иные добродетельные претерпевают, но малым делом можно получить милость Божию».
«И кто не восхвалит Тебя, Господи, и не верует всем сердцем и всей душой во имя Отца и Сына и Святого Духа, да будет проклят!»
«…пролейте слёзы о грехах своих…»
«Всего же более убогих не забывайте, но, насколько можете, по силам кормите и подавайте сироте и вдовицу оправдывайте сами, а не давайте сильным губить человека».
«Паче же всего гордости не имейте в сердце и в уме, но скажем: смертны мы, сегодня живы, а завтра в гробу; всё это, что Ты нам дал, не наше, но Твоё, поручил нам это на немного дней. И в земле ничего не сохраняйте, это нам великий грех. Старых чтите, как отца, а молодых, как братьев».
«Лжи остерегайтеся, и пьянства, и блуда, от того ведь душа погибает и тело».
«Куда же пойдёте и где остановитесь, напоите и накормите нищего, более же всего чтите гостя, откуда бы к вам ни пришёл, простолюдин ли или знатный…».
«Больного навестите, покойника проводите, ибо все мы смертны. Не пропустите человека, не поприветствовав его, и доброе слово ему молвите. Жену свою любите, но не давайте им власти над собой. А вот вам и основа всему: страх Божий имейте превыше всего».

Источник:
Древнерусская литература. – 2-е изд., стереотип. – М.: Дрофа: Вече, 2003. стр. 112 – 115.

Комментарий:
какой-нибудь современный психолог или педагог, вооружённый идеями «педагогики сотрудничества», ратующий за «симметричные», «субъект-субъектные» отношения между учителем и учеником, либерально уповающий на «свободу выбора» ребёнка, прочитав пламенные строки «Поучения», наверное, отнёсся бы к документу с возмущением. С возмущением, поскольку «свободой выбора» в «Поучении» и не пахнет. Сплошное индоктринерство, «навязывание ребёнку» штампов и стереотипов, как не крути, подмена выбора ребёнка, выбором взрослого. «Наставничество».
А где же «собственная деятельность» дитяти? Взрослый всё за него решил и в готовом виде, «сверху – вниз», в радикально директивной манере («делай раз, делай два, делай три») в открытый ротик детский, как птичка в клювик птенчику, истины в последней инстанции и вложил. Да, и ещё, нет и в помине «проблемного подхода», релятивизма-относительности, политкорректности. Знает князь, где белое, где чёрное. Полутонов не допускает. Есть святость – стремитесь потомки к ней. Есть и грех. Будь проклят дьявол. И сто раз одна эта мысль в разных вариантах звучит, до оскомины. «Повторение, закрепление, упражнение, контроль».
Только посмотрите, какого человека Владимир детям в пример – идеал возводит: доброго, жалостливого, совестливого, смелого, искренне верующего, настоящего мужчину, верного слову, чести, отважного воина, Родину ставящего превыше всего… Разве не «пресен» такой идеал? То ли дело Борис Моисеев, герои «Дома – 2», или на худой конец, солистки группы «Серебро» с их высокоинтеллектуальными текстами.
А чего стоят «экстремистские» призывы «страх Божий превыше всего иметь». Ай-ай-ай! Эксплуатация страха! В рабов детей превращают! Личность подавляют! А дальше-то и вовсе крамола: «Паче же всего гордости не имейте в сердце…». Заниженную самооценку формируют! «Винтиков» штампуют. Караул.
Немного повздыхав, наш знакомый современный психолог или педагог, все-таки успокоился бы. Давайте здраво рассуждать. Нам выпало счастье, жить в светлую эпоху победы демократии на планете. Мы в век свободы и прогресса живём! У нас есть выбор! Выбор всего и вся! «Есть только жажда твоя». «Человек есть мера всех вещей». «Всё относительно (кроме счёта в банке)». Не имей страха ни перед чем, «живи настоящим». Всё позволено. Гордись, обогащайся. Дружи с сильным. О слабых не думай, «каждый за себя». Главное – конкурентоспособность, это что бы других позади себя оставить и на их горбу в потребительский рай въехать. Кто этого никак в толк не возьмёт, тот ретроград, средневековый мракобес, держиморда, экстремист. Такого к современному российскому образованию на пушечный выстрел не пущать. Такой не разделяет идеологию реформ. Не верит в рынок. И вообще, дай таким волю, инфляция увеличится!
Мономаха с его «Поучениями» долой с корабля современности! Не актуально! В архив! На свалку истории!
Не нужен нашим детям Мономах. Он для нас иностранец. Да и был ли такой князь? И не фальшивка ли «Поучение»? Нам США, ЕС, НАТО, ОБСЕ, МВФ и другие партнёры всегда лучше Мономаха объяснят, как нам своих детей воспитывать.